Прошло три года с того  дня, когда в монастырь прилетела печальная новость – в результате тяжелого течения коронавирусной инфекции ушел из жизни друг монастыря православный оператор, режиссер-документалист, сценарист, продюсер – Дмитрий Викторович Павлов. В монастыре Дмитрий Викторович вел  детский киноклуб «Золотой витязь». В октябре 2023 года в Москве состоялся Вечер памяти этого замечательного человека. На  Вечере состоялась премьера документального фильма «Русский путь Дмитрия Павлова». В этом фильме посчастливилось принять участие и воспитанницам монастырского приюта Алексеевского женского монастыря, которые очень благодарны Дмитрию Викторовичу за то, что он посвятил им  частичку своей жизни и своего времени.

Накануне показа в Доме кино друзья режиссёра Дмитрия Павлова дали интервью «Киноканону»

Памяти режиссера Дмитрия Павлова: «У каждого свой русский путь, жить для себя – неинтересно…»

13 октября в 19.00 в Белом зале Дома кино состоялся показ и обсуждение фильмов «Русский путь» и «Русский путь Дмитрия Павлова». «Русский путь» — это одна из документальных лент режиссёра Дмитрия Павлова, трагически ушедшего из жизни 22 октября 2020 года. Это фильм о русских людях, которые отправляются на Святую гору Афон — в самое сердце православного монашества. 

 

Традицию такого восхождения на праздник Крестовоздвижения заложил один из друзей Дмитрия Павлова — Дмитрий Васильчук. Накануне показа Дмитрий дал интервью «Киноканону». Также мы поговорили с автором фильма «Русский путь Дмитрия Павлова» Наталией Рудановской, учившейся у Дмитрия Павлова искусству монтажа. 

 

Дмитрий и Наталья хорошо знали Дмитрия Павлова и смогли поделиться своими воспоминаниями и впечатлениями о нем со зрителями «Киноканона». Их рассказ хорошо объясняет, почему его личность производит такое сильное впечатление — и на тех, кто знал его при жизни, и кто знакомится с ним только сейчас, спустя три года после ухода в жизнь вечную. Кто узнает Дмитрия через его светлое, глубокое, пытливое и во многом автобиографичное кино. 

 

В ходе беседы речь зашла и о более масштабных темах. Почему взрослые, состоявшиеся мужчины так дорожат возможностью совершать паломничество? Что такое русский путь и русская национальная идея? Чем они отличаются от путей и идей других народов и стран? Что ценят в себе сами русские люди и какими хотят быть в своей идеальной проекции? Какое место в этом образе занимает православие? Своими размышлениями об этом Наталия и Дмитрий поделились накануне грядущего показа в Доме кино. 

 

Дмитрий Васильчук: «К переходу в мир иной он был готов»

«Оператор Дима»

Мы с друзьями начали посещать Афон примерно с 2001 года, как правило, поднимались туда с периодичностью два раза в год. 

 

Мы паломничаем по разным монастырям, но Афон нас привлекал своим особым статусом монашеской республики и возможностью уединиться для общения с Богом. 

 

Нас собиралось в этих поездках около сорока человек, и каждый приобретал в них тот опыт духовной жизни, который нужен был лично ему. 

 

Однажды у моего товарища появился духовный отец — отец Михей (иеромонах Михей (Гулевский), насельник Данилова ставропигиального мужского монастыря Москвы — «Киноканон»). И он взял с собой оператора Дмитрия, чтобы снимать о нашей поездке документальное кино. Так мы с Димой и познакомились. Это был 2016 год, и это была его первая паломническая поездка в составе нашей группы.

Мы проводили на Святой горе от четырех до семи дней, и это было духовно очень насыщенное время: исповедь, утренние и вечерние молитвы, ночные богослужения. В монастыре Святого Пантелеимона мы с Дмитрием часто молились вдвоём. Дима после каждой поездки делал фильм. Эти фильмы, конечно, меняли Диму, и сами фильмы менялись — становились более глубокими и насыщенными. Было видно, как он сам меняется внутренне и приобретает духовный опыт. 

 

Утренняя служба на Афоне идёт очень рано, и как-то перед её началом я стал молиться — за детей, родителей, близких. Молился не по молитвослову, а по памяти — как мог, иногда своими словами. Дмитрий, который был со мной рядом, услышав эти слова, ужасно обрадовался. В те годы он был ещё, по всей видимости, новоначальным паломником и христианином, и такая молитвенная забота о близких его очень тронула. «Как же, — говорит, — это здорово, как интересно!»

 

Дима не просто шёл с нами на Афон — в пути он снимал на камеру и фотографировал. И делал это настолько увлеченно, что мы иногда над ним смеялись, а два раза даже бросили — ушли вперед. Потом, правда, корили себя за это. 

Ведь ему было идти тяжелее всех — с ним были камера и штатив. Ты идёшь, а он бежит вверх и снимет тебя оттуда. Потом бежит вниз и идёт за тобой, потом опять вверх. В два раза увеличился его поход. На Афон идти очень сложно, и к концу пути силы тебя действительно оставляют. 

 

Однажды, когда мы оторвались от Димы и ушли наверх, он остался один и в пути обессилил настолько, что не мог дальше идти. Его спас монах, который по случайности шел мимо, напоил его водой и накормил сухарями. Потом в своём фильме Дима рассказывал об этом эпизоде, говорил, что вкуснее тех афонских сухарей он в жизни своей ничего не ел. 

Жить для других

Наши отношения с Димой не были отношениями закадычных друзей, это были отношения людей, которые пытаются вместе идти к Богу и дополнять друг друга духовным опытом. Сам Дима изначально не был паломником: на паломничество смотрел, как на странность, и даже говорил об этом в своих фильмах.  Но после Афона его отношение к паломничеству кардинально изменилось, он стал ездить с нами постоянно.

 

Мы не ездили по всей России, у нас были свои точки притяжения — места, которые нам близки. Одним из таких мест был Углич — Алексеевский женский монастырь. Он был основан в 1371 году митрополитом Московским Алексием. Это самая древняя обитель Углича, известная своей многовековой историей. И Дима тоже стал туда ездить, и иногда ездил один, без нас, на автобусе — к игуменье монастыря матушке Ольге. 

 

При монастыре есть приют для девочек, там живут около десяти девчонок. Дима взялся преподавать им операторское мастерство в их детском киноклубе. На эти занятия приходили еще мальчишки из математической школы. 

 

Мы были с Димой в Рязани у владыки Марка (митрополит Рязанский и Михайловский (Головков) — «Киноканон»), с которым я дружу уже очень давно. Владыка подарил Диме очень красивую икону Спасителя. Дима очень был рад такому подарку, дома он повесил икону у себя на рабочем столе, и она всегда была с ним. 

 

Диме стало интересно жить для других, он дарил свою радость, никогда не впадал в раздражение, которое так тревожит сегодня всех нас. Зависти у него тоже не было. Он был интеллигентным и очень добрым человеком, образованным и справедливым.

 

У нас есть афонский чат, который мы создали ещё в первую поездку и через который поддерживали общение. И там иногда возникали философские и политические споры, потому что люди, которые входят в эту группу, все очень разные, с очень разными, порой полярными, политическими убеждениями. 

 

У всех было свое мнение по каждому злободневному поводу и высказывания порой зашкаливали. И Дима очень деликатно и грамотно разводил всех по сторонам, приводил документальные факты, которые подтверждали или опровергали наши суждения. Его слово всегда было весомо, а аргументы — убедительными.

 

У нас с Димой день общий ангела — день памяти царевича Димитрия Углического. И однажды мы с ним и с двумя другими нашими друзьями Дмитриями поехали в храм святого благоверного царевича Димитрия Углического при первой градской больнице. Там служит владыка Пантелеимон (Шатов), епископ Верейский, викарий патриарха Московского и всея Руси — «Киноканон»), очень образованный и умный человек.  

 

Приехали мы к нему на службу, и Дима говорит — я приготовил вам подарки. И вынимает из пакета четыре фотографии нашего путешествия на Афон —уже оформленные, в красивых рамках. Это было очень приятно, и это тоже черта Димы. У него никогда не было лишних средств, но он всегда думал, как бы доставить радость своим друзьям. 

 

 

Кстати, свою камеру он тоже подарил. Эта камера была для него всем — она стоила очень дорого, он купил ее на деньги от продажи дачи, которую строил собственными руками и которую очень любил. Когда Дима лежал уже в больнице, в реанимации, он завещал подарить эту камеру детям — воспитанницам приюта в Угличе. Попросил супругу, чтобы она её им передала. Он был по-настоящему русский человек — бескорыстный совершенно. 

 

Русский путь

Я думаю, что бескорыстие — это тоже черта русского человека. И этому факту есть много подтверждений в истории. Мы гнали Наполеона и дошли до Франции, но ничего с Франции не потребовали, никаких репараций и контрибуций. Зашли в Берлин — и тоже не потребовали. При этом русского человека часто обманывают, пользуясь его доверчивостью и бескорыстной преданностью идее. 

 

Мы с Димой с другими нашими друзьями часто размышляли: что такое русский путь? Русский человек даже к врагу своему относится без злобы — у нас какая-то другая формула заложена на этот счет. 

Я часто задаюсь вопросом: почему так? Почему такая сложная судьба у России? И у меня нет однозначного ответа. Может, такая и должна быть судьба у нашей страны? Может, смысл в том, чтобы нам всё это пережить? 

 

Я иногда думаю, что бы сказал сегодня Дима про отмену русской культуры. Думаю, что он как истинно русский человек испытывал бы боль. Потому что русская культура была ему дорога чрезвычайно, он вырос на ней и сам был ее самой искренней, самой преданной частью. С другой стороны, я думаю, что он смотрел бы на происходящее спокойно, потому что как умный и мудрый человек понимал бы, что никакой отмены русской культуры нет и быть не может и что наступит время, когда всё вернется на круги своя.  

 

Русский путь у каждого свой. Кто-то, как Дима, ездит к детям и преподает им искусство. Кто-то строит церковь, другой служит, третий тренирует. 

 

У нас товарищ был, с нами всегда поднимался на Афон, недавно он разбился на смерть на мотоцикле. Жил в Балашихе, тренировал детей и их родителей из многоквартирного дома, в котором жил. Организовывал по выходным спортивные прогулки — очень красивые, плодотворные и смешные. Жить для себя — неинтересно. 

Я знаю одного священника 1949 года рождения, его зовут отец Рафаил (игумен Рафаил Симаков), он живёт в лесу под Угличем. В юности он был очень успешным художником, в 60-е годы входил в двадцатку самых известных художников России. Его картины выставлены в галереях Парижа, Лондона, есть галерея и в Угличе. Но он стал священником и уже не пишет картины, потому что высшим искусством для него стала литургия. 

 

В Угличе он помогал отстраивать церковь, которую в 1600-м году вместе с монастырем сожгли поляко-литовцы, когда шли на Москву. И там есть могила, где похоронены 500 человек — священники и миряне. И он в этой церкви возродил богослужения и открыл воскресную школу, преподаёт детям. И это тоже русский путь.

Монастырское спокойствие

Меня всё время спрашивали — зачем я собираю в паломничество людей и почему столько? Я говорю — потому, что мне хочется поделиться с моими друзьями всем, что я приобретаю в этих поездках. 

 

На Афон мы ездим каждый год на 27 сентября, и когда ты лето проводишь со своей семьёй, друзей не видишь, потом хорошо собраться всем вместе и поехать пообщаться на Афон. Не за столом посидеть, а поехать в паломничество — я вам скажу, это самая лучшая форма общения и самый лучший отдых. 

 

На Афоне никто не ругается матом, не хихикает, люди серьезны и сосредоточены, погружены в молитву и в свои мысли о Боге. Паломничество учит нас спокойно смотреть на вещи — как на горести, так и на радости, не впадать в крайности.

Последней нашей совместной с Димой поездкой стала поездка на Валаам. Там мы отмечали Крещение Господне. На Валааме Дима ходил снимать постоянно — северная природа монастыря, его необычно аскетичный дух ему очень понравились. Это была первая и последняя его поездка на остров.

 

 

Наше общение не было частым — мы все думаем, что будем жить вечно, и не ценим многих моментов друг с другом. Никто ведь не знал, что Диме так мало отпущено. 

 

Мы все его любили и, конечно, очень переживали, когда всё это случилось. До сих пор переживаем. Конечно, нам его очень не хватает. Но как сказала матушка Ольга: к переходу в мир иной он был готов. 

Режиссёр Наталия Рудановская: «Мне хотелось рассказать о нём как об истинно русском человеке»

В Московском институте телевидения и радиовещания Останкино Дмитрий Викторович был нашим педагогом по монтажу. Он с первого занятия удивил нас своей строгостью и требовательностью. Я его очень любила слушать, он, как живая энциклопедия — много знал. 

 

В работе он был педантом, мог по тысяче раз переделывать фрагмент фильма, пока, на его взгляд, тот не станет идеальным. Был чрезвычайно требователен к себе, любил делиться знаниями, помогал всегда очень охотно. Не жалел на это ни сил, ни времени, был стопроцентным альтруистом. 

 

 

Также он был непубличным и крайне скромным человеком, никогда не делал свои фильмы для кого-то, не подгонял под нужный формат и хронометраж. Делал только так, как подсказывало ему сердце. Его последний фильм «Держи меня за руку, пока я…» посвящен онкобольным. Он сильно проникся судьбой героев и очень сопереживал им.

 

Тема русского пути и православия была главной темой его мыслей, разговоров и творчества. Она отражается в каждом его фильме и особенно в последних. Дмитрий Викторович пришёл к вере через Достоевского, он изучил все его произведения и письма, побывал во всех местах, где он жил. 

 

В фильме «Русский путь» мне хотелось рассказать о Дмитрии Викторовиче как об истинно русском человеке, страстно любящем свою страну и столь же страстно верующем. Он искренне любил свою профессию, был предан русской национальной идее, традиции русской семьи и православного христианского духа.

В его жизни переплелись разные виды любви — к Богу, к семье, к Родине. И каждая эта любовь помещалась в его сердце.